Второй сын Императора Александра II,великий Князь Александр родился 26 февраля 1845 года. Десять лет было ему, когда скончался его крестный отец, Император Николай I, с которым идейно имел он много общего. Воспитателем Великого Князя Александра с 1849 года был генерал-адъютант Н.В.Зиновьев, бывший директор Пажеского корпуса, которого историк В.В. Назаревский именует "честнейшим и благороднейшим человеком русского зеркала", окружившего "своего питомца простой, задушевной русской атмосферой". С 1860 года воспитанием его ведал даровитый и благородный генерал-адъютант граф Б.А.Перовский, имея помощником профессора Московского университета, доктора исторических наук, политической экономии и статистики А.И.Чивилева.

            Узы близкой дружбы соединяли его с Наследником Цесаревичем Николаем Александровичем. "Если старший брат восполнял в младшем познания по тем предметам, каких тот еще не изучал, то, в свою очередь, влиял на брата и Александр Александрович своими меткими, практическими суждениями, сдерживающими мечтательные увлечения, а в особенности своею поразительною искренностью, твердой, прямой и кристальной, как выражался Цесаревич, честностью своего характера, - пишет Назаревский.- Оба брата имели и общих наставников: не только законоучителей Бажанова и Рождественского, но и преподавателей по другим предметам. Так, М.И.Драгомиров преподавал обоим военную историю и тактику, К.П.Победоносцев – законоведение, С.М.Соловьев – русскую историю. Своим преподаванием они придали образованию Александра Александровича русский, национальный характер". Влияние же на своего ученика К.П.Победоносцева было так велико, что он в его царствование имел большое значение в государственных делах. Высоко ценил Великий Князь своего профессора отечественной истории. Когда в 1879 году С.М. Соловьев скончался, Цесаревич писал его вдове, что "делит со всеми русскими людьми скорбь об этой невозвратимой потере и чтит в нем не только ученого и талантливого писателя, но и человека добра и чести, верного сына России, горячо принимавшего к сердцу и в прошедших и будущих судьбах ее все, что относится к ее славе, верно хранившего в душе своей святую веру и преданность Церкви как драгоценнейший залог блага народного".

            Этими чувствами любви к историческому прошлому России и преданностью Церкви преисполнен был с юных лет Император Александр III.

            Последнее в особенности унаследовал он от матери. Императрица Мария Александровна заложила в нем истинные религиозные и нравственные основы.

            В письмах к Лажечникову Великий Князь Александр Александрович указывал важное значение исторических романов: "Мне приятно заявить, что "Последний Новик", "Ледяной дом" и "Басурман", вместе с романами Загоскина ("Юрий Милославский" и другие), были в первые годы молодости моим любимым чтением и возбуждали во мне ощущения, о которых я теперь с удовольствием вспоминаю. Я всегда был того мнения, что писатель, оживляющий историю своего народа поэтическим представлением ее событий и деятелей в духе любви к родному краю, способствует оживлению народного самосознания и оказывает немаловажную услугу не только литературе, но и целому обществу".

            Тяжелое горе пережил Великий Князь Александр в 1865 году: 12 апреля в Ницце скончался от туберкулеза любимый брат – Наследник Цесаревич Николай, еще сильнее и нежнее любивший его. Ф.А. Оом сопровождал Николая Александровича в 1863 году в его поездке по России, закончившейся прибытием в Ливадию, где находился Император Александр II. Двинулись оттуда в Петербург. Оом пишет в своих воспоминаниях: "Все были рады возвратиться домой, а Цесаревича влекло к брату. Он неоднократно повторял, что соскучился по Саше". Незадолго до смертельной своей болезни он говорил профессору Б.Н.Чичерину: "У брата Александра хрустальная душа". В Ницце сказал он Ф.А. Оому: "За брата Сашу я не боюсь! Это душа чистая и прозрачная, как кристалл".

            Назаревский описывает последние минуты Великого князя Николая Александровича: "У постели стояли в ногах царственные отец и мать. За одну руку держал его Александр Александрович – за другую невеста умиравшего юная принцесса Дагмара, дочь Датского короля. Прощаясь со всеми, он сказал брату: "Оставляю тебе тяжелые обязанности, славный трон, отца, мать и невесту, которая облегчит тебе это бремя", - и, как бы благословляя юную чету, вложил в руку брата руку своей невесты и завещал ей любить его чистую и правдивую душу".

            Великий Князь Александр позднее так вспоминал об этих часах в письме: "Вы можете себе представить, с каким чувством я снова приезжал в Ниццу, которая вся своим великолепным воздухом, морем, климатом напоминает мне самую тяжелую минуту моей жизни. Приехать простым Великим Князем  и уехать Наследником тяжело, и в особенности, лишившись лучшего друга и любимейшего брата! Но что же делать – это воля Божия, и недаром мы ежедневно повторяем: "Да будет воля Твоя"".

            Великий Князь Александр Александрович помолвлен был с бывшей невестой брата принцессой Софией Фредерикой Дагмарой, дочерью Датского короля Христиана IX и королевы Луизы. Она присоединена была к Православию с наречением Марией. При замужестве она была наименована Великой Княгиней Марией Феодоровной. Бракосочетание их Высочеств состоялось 28 октября 1866 года. Старец митрополит Филарет Московский писал новобрачным: "Да будет супружеский союз полон чистой и совершенной любви, да будет счастие семейной жизни вашей облегчением подвигов вашей царственной жизни". Наследник отвечал владыке: "Да будут услышаны Всемогущим эти молитвы старейшего и достойнейшего иерарха Русской Церкви, да будет нам дано споспешествовать благоденствию благочестивейших родителей наших и заботам чадолюбивого нашего отца и монарха о горячо любимой России…" Молодые поселились в Аничковом дворце, в котором до воцарения жил и Император Николай I. Он заносил в свой дневник: "Если меня спросят, в каком уголке мира прячется истинной счастье, я отвечу: в Аничковом дворце". Про его внука и крестника Назаревский правильно пишет: "Молодые поселились в Аничковом дворце, который в течение двадцати восьми лет давал России образцовый пример идеальной доброй семейной жизни".

            Наследник Цесаревич участвовал в заседаниях Государственного совета и принимал участие в работах Комитета министров. Будучи атаманом Казачьих войск, командиром Гвардейского корпуса, он хорошо был знаком с военным делом. Признавал он важной значение флота. Когда из-за угроз со стороны Англии потребовалось в 1878 году создание вспомогательной морской силы, Великий Князь Александр был поставлен Императором во главе комитета по сбору пожертвований на "Добровольный флот". В скором времени комитет смог соорудить несколько быстроходных океанских пароходов типа вспомогательных крейсеров, в мирное время использованных для коммерческих целей, в особенности для связи с Дальним Востоком. С развитием миссионерского делания, которое так дорого было императрице Марии Александровне, суда эти доставляли все увеличивающееся число паломников из Одессы в Святую Землю. Ближайшим помощником Цесаревича, ведавшего "Добровольным флотом", был К.П.Победоносцев.

            С 1867 года он стал председателем Императорского Исторического общества, устроил ему доступ в важнейшие русские и иностранные архивы и не только председательствовал в его собраниях, но и часто направлял его деятельность. Общество было основано, "чтобы положить конец тем непристойным нападкам, коим в отечественной и заграничной прессе подвергалась история России…" Обществом предпринято было издание замечательного "Биографического словаря русских исторических деятелей". Состоял он членом Московского археологического общества и давал ему средства на производство раскопок и издание трудов. Москва ему обязана созданием основанного в 1873 году Исторического музея, почетным председателем которого он был до своей кончины. До 1881 года музей носил имя Наследника Цесаревича, затем именовался Императорским Российским Историческим Музеем. После себя Государь оставил многоценные иконографические и нумизматические коллекции.

            В 1868 году великокняжеская чета совершила путешествие по Волге, Дону, Крыму и ряду областей. Назаревский пишет: "Сильное впечатление на народ производило усердие  Высоких путешественников к храмам Божиим и их внимание к памятникам родной старины и к самой жизни народа. Оставляя свой пароход, они пешком или в простом тарантасе отправлялись в соседние села, где их совсем не ожидали, чтобы поближе посмотреть, как живет наш народ, и познакомиться с их нуждами. Их Высочества заходили в крестьянские избы, в дома сельского духовенства, в приходские школы…"

            В русско-турецкую войну 1877-1878 годов Наследник Цесаревич командовал особым Рущукским отрядом, которому поставлено было трудное задание защищать левый фланг нашей армии. Прорвать его стремились видные турецкие полководцы Мегмет-Али и Сулейман-паша, имевшие численное превосходство. Одержав 24 августа 1877 года победу под Аблавой, но имея перед своим фронтом превосходящие его силы Мегмет-Али, Великий Князь Александр Александрович умелым отступлением без непосредственного напора противника разрушил его план. "Это сосредоточение войск Рущукского отряда после Аблавского боя,- пишет Назаревский,- знаменитый фельдмаршал Мольтке считал одною из лучших стратегических операций XIX века". Начальником штаба отряда был генерал-лейтенант П.С. Ванновский, в царствование Императора Александра III военный министр.

            На полях сражений Цесаревич, как и в мирной жизни, полагался на промысел Божий. В одном из писем с фронта он писал Цесаревне: "Во всем, что делается на земле, есть воля Божия, а Господь, вне сомнения, ведет судьбы народов к лучшему, если они, конечно, не заслуживают полного Его гнева. Поэтому да будет воля Господня над Россией, и что ей следует исполнять и что делать, будет указано Самим Господом. Аминь".

            В течение турецкой компании у Цесаревича иногда возникали разногласия с главнокомандующим Великим Князем Николаем Николаевичем и его штабом. Отражением их было появление в 1878 году в журнале "Nouvelle Revue" статей, касавшихся этой войны. Исходили они от Великого Князя Николая Николаевича. Цесаревич резко отозвался о статьях в письме к графу М.Т.Лорис-Меликову. Позднее, 3 августа, он писал ему из Гапсаля: "Мне Государь писал, что по поводу статей в "Novelle Revue" он имел весьма неприятное и тяжелое объяснение с Николаем Николаевичем и что при этом он высказал ему всю правду, так что Государь прибавляет в письме: "Не знаю, что он сделает теперь, но если будет проситься уйти, я его не удержу". Значит, Государь очень недоволен поведением своего брата, и я могу откровенно Вам признаться, что я очень рад, что наконец Государь энергично начал действовать с семейством, а то они позволяют себе все и безнаказанно. Теперь бы и старшему брату Государя (Константину. -Н.Т.) при удобном случае тоже дать хорошего нагоняя". Император Александр в строгости держал "семейство", ослабление коей привело бы к плачевным последствиям в следующее царствование.

            Командование Великим Князем Александром Александровичем на фронте дало ему полную возможность близко ознакомиться с офицерами и солдатами, составить впечатление о старших начальниках и выяснить, что в военном ведомстве требует улучшения. Опыт этот оказался ему очень полезным, когда он стал Императором.

            Цесаревич благодаря тем большим и разнообразным связям, которые имел Победоносцев, получал возможность внимать живым голосам из глубин России. Назидательны были, например, письма С.А.Рачинского, профессора ботаники в Московском университете, в молодых годах покинувшего его, чтобы учительствовать в своем родном имении, в селе Татиеве Бельского уезда Смоленской губернии, подготовлявшего учителей из народа, много сделавшего для развития церковно-приходских школ. Прочтя одно из таких писем, Великий Князь писал 10 марта 1880 года: "Искренно благодарю Вас, любезный Константин Петрович, за присланные письма. Действительно отрадно  читать их. Как завидуешь людям, которые могут жить в глуши и приносить истинную пользу и быть далеко от всех мерзостей городской жизни, и в особенности петербургской. Я уверен, что на Руси немало подобных людей, но о них не слышим, и работают они в глуши тихо, без фраз и хвастовства".

            По совету Победоносцева, Цесаревич ближе знакомиться с трудами Достоевского, Мельникова-Печерского, принимал приехавшего в первый раз в 1875 году в Россию угрорусса Добрянского. Цесаревичу Победоносцев охарактеризовал его как "главного представителя своего народа и защитника языка и православно веры от ужасных притеснителей католического мадьярского правительства". Они оба ценили славянофилов Ю.Ф. Самарина и И.С.Аксакова, скорбя об их кончинах.   

На главную                      Вперед                              Назад